За чашечкой сакэ

Заявка шесть Пишет Мацумото-сан
Персонажи - Мацумото Рангику, Абараи Ренджи, Мадараме Иккаку
Жанр - юмор, стеб
Рейтинг - R (за возможную лексику)
Пожелания - чтобы Сейрейтей в итоге не вымер
Кодовое слов или фраза - кот, обезьяна, дракон и сакэ

Примечание. Фанфик вышел довольно длинный, так что кому неинтересно - притчи можно не читать. Просто мне захотелось написать именно такое вот - с рассказами в рассказе, диваном.
Слова песни - мои.

Скрытый текст

Полнолуние в Серетее. Часть первая.
Нечаянные посиделки.

Как восхитительно тих поздний летний вечер в полнолуние, когда гладкий, словно зеркало, пруд бережно ловит невесомые лепестки цветущих деревьев и случайные унесенные ветром листья. Эти утлые кораблики вплывают в огромный круг Луны на воде, и сами отражаются в зеркале. Как прекрасна неподвижная девичья фигура, замершая под деревом в томительном ожидании возлюбленного, столь трепетном, что даже складки розового шелка не зашуршат и не всколыхнутся от излишне порывистого вздоха…Призрачная, неземная идиллия, достойная кисти художника...
Рангику от души стукнула кулаком по траве, дернула головой и с размаху приложилась затылком о ствол дерева. Под дождем из белых лепестков раздались смачные выражения, благородной девушке никак не приличествующие.
Чары тихого летнего вечера разбились вдребезги.
- Ну и где он шатается?! – требовательно глянула на Луну фукутайчо десятого отряда, - Два часа уже прошло! – и вторично стукнулась головой о дерево, только уже слабее.
-А ведь как хорошо все начиналось, - пожаловалась луне Матсумото, пытаясь вытряхнуть из волос лепестки. Безуспешно. Только прическа, тщательно уложенная ради свидания, превращалась в обычную рыжую гриву, да еще и перемешанную с цветочным снегом.
- Ах, мы вместе встретим закат, ах, я буду свободен всю ночь… - бурчала девушка, отряхивая хакама и кимоно, - Мерзавец лживый… Или забыл, или решил посмеяться надо мной! И чего я тут сижу, как последняя идиотка?
Матсумото решительно вскочила, подняв облако белых лепестков, которые опять угнездились в ее шевелюре.
- Вот пойду и напьюсь, - надулась девушка, - И не позову никого… И… - Рангику шмыгнула носом, оглянулась – не видел ли кто, и быстро провела руками по глазам. А потом как-то особенно резко поправила шарф, что тот чуть не треснул, и побежала в сторону казарм.

Ведомственное жилье, отведенное фукутайчо десятого отряда, было и просторным, и с хорошим видом. Казалось бы – живи, да радуйся… Но вот способ радоваться у Рангику был своеобразный, и всегда связанный или с шумными компаниями, или с выпивкой, или… А вот и никаких «или», потому что этот лис даже на свидание не пришел! Рангику от души, темпераментно раздвинула сёдзи, жалея, что ими нельзя хлопнуть, как дверью в кабинет, например.
- Извини, я не вовремя… - прозвучало сзади. Голос был довольно тихий и виноватый, но Рангику чуть не подпрыгнула от неожиданности. А когда разглядела нежданного визитера, вздохнула. То ли облегченно, то ли разочарованно.
- Кира… Напугал. Давно сидишь? – лейтенант третьего отряда повел плечом, мол, ерунда, и всю ночь бы сидел, тут луна красивая, бамбук облетает, и все в том же духе… Матсумото глянула на несчастного парня, подумала о перспективе провести ночь наедине с бутылкой и широко махнула рукой в дверной проем.
- Заходи. Выпьем.

- А что ты такой грустный? – поинтересовалась Рангику, наливая по первой.
- Да вот, понимаешь… - замялся лейтенант, не зная, как ответить, и незаметно для себя покраснел.
- Ой-ой-ой, а чего мы такие красные, ум-м-м? – дружеский тычок под ребра едва не отправил порцию напитка на пол, - Девушка, да?
- Ну… Да, - признался блондин и опрокинул первую стопку, - Только я тебе ничего не говорил, а ты меня не спрашивала!
- Конечно-конечно! – закивала Рангику и подлила приятелю еще наперсточек, - Ну, за любовь? Чтоб им всем икалось…
- Кому? – не понял Кира, но чарку опустошил.
- Неважно! – махнула рукой Рангику и приняла свою порцию «успокоительного».
Изуру согласно кивнул – неважно, так неважно.
- Хорошо сидим, - начал аристократ светскую застольную беседу.
- Душевно, - подхватила тему Матсумото, хрумкая какой-то вкусной маринадиной собственного приготовления, - А главное – тихо, мирно, вдвоем… тебе еще налить?
И тут в дверь постучали.
Лейтенанты переглянулись и синхронно спрятали под столик саке и чашки. Кира – умница, выудил откуда-то чайник и поставил на жаровню.
- Кто там? – демонстративно зевая, спросила Рангику.
- МЫ! – весомо сказали три мужских голоса за дверями так, что их, наверное, слышали все те в Серетейе, кто еще не спал, кто спал – те проснулись, а Руконгай если и не слышал, так только потому, что там шумно круглые сутки.
- Чего надо? – не слишком дружелюбно поинтересовалась Рангику, обозревая в щель между сёдзи до тошноты довольные и радостные лица своих собутыльников и друзей.
- Выпить с тобой в компании, - пошел в атаку Иккаку, как самый нахальный. Рангику осталась неприступна.
- Лавочка закрыта, мальчики. Саке кончилось, - опять выпьют все запасы, а пополнить забудут… я что – Император Серетейя, вечно им выпивку ставить?
- Рангику, как ты могла про нас такое подумать! – благородно возмутился Шухей, - У нас все с собой.
Немногословный Абарай молча продемонстрировал целую связку бутылей, призывно булькающих в темноте. Рангику задумчиво подергала носом. Вспомнила свои расстроенные чувства… Оглянулась на Киру, который тоже пришел к ней с истекающим от любви сердцем в поисках дружеского участия. И раздвинула загородку.
- Ирр-рашаа-а-а-ай! – провозгласила фукутайчо и пояснила удивленному Кире – Гуляем, офицеры!

Гулять офицеры умели и любили. Початая первая бутылка снова оказалась на столе, добавились дополнительные чашки (как раз на всех хватило, потому что на прошлых «посиделках» четыре штуки разбились), и в большой комнате воцарилась дружеская непринужденная атмосфера.
Первая бутылка, та самая, початая, закончилась почти сразу, и в дело пошли «гостинцы». Но разрумянившаяся от мужского общества и саке Рангику потребовала, чтобы пили не просто так, а с обязательными тостами.
- А за кого поднимать тосты? – поинтересовался Кира.
- За… - Матсумото задумалась. Душа требовала чего-то нового оригинального, - за Занпакто! По кругу, с притчей, как на чайной церемонии.
Не иначе, как саке ударило в голову всем участникам пирушки, потому как идея с притчами была встречена на «ура». А может, потому что за оную идею немедленно подняли тост и выпили.
Но кто будет рассказывать первым? В комнате воцарилась немыслимая для этой компании тишина. Гости и хозяйка многозначительно смотрели друг на друга и молчали. Пришлось опять брать власть в хрупкие женские руки.
- Рассказывать будем по очередности прихода ко мне. Изуру, начинай!
Кира вздохнул, посмотрел грустными глазами на Рангику, потом – на свою чашку с саке и взял ее в руки. Видимо, сей предмет придал молодому лейтенанту уверенности, потому что лицо блондина посветлело, и Кира начал свой рассказ.

Притча Киры Изуру. Жадный самурай.

- Жил некогда один очень гордый и заносчивый воин, чья слава грубияна и забияки летела далеко впереди. Все, что понравилось, забирал самурай себе, будь то меч, картина, конь или женщина. Его жадность воистину была сравнима с его гордыней. И не было в тех землях ему соперника, который призвал бы его к ответу. Горько плакали люди, и в конце концов разбудили в горах мудрого отшельника ямабуси, который видел во сне что-то очень красивое, но тут же забыл свой сон, когда проснулся…
Отшельник пообещал помочь людям и пошел по дороге навстречу жадному самураю…
Тут Кира прервался, дабы промочить горло. Опустевшую пиалу немедленно наполнили, и лейтенант продолжил свой рассказ.
- Однажды ночью, когда мир озаряла полная луна, на дороге они встретились. Отшельник был одет небогато, и оттого еще сильнее привлекал взгляд его меч в лакированных ножнах, с кистями и яшмовыми шариками, шелковыми кистями и узорчатой гардой. Жадный самурай, не мог оторвать глаз от прекрасного оружия, и ничтоже сумнящеся бросился на старика. Ямабуси, хоть и мог бы одним ударом покончить с наглецом, не уважающим ни старость, ни воинские обычаи, не сопротивлялся и позволил отобрать у себя меч.
«Ты умный старик, »- сказал самурай, - «Я убил бы тебя, вздумай ты сопротивляться. Этот меч слишком хорош для такого, как ты!»
И в самом деле, когда самурай вытянул клинок из ножен на несколько цуней, лунный свет затанцевал на стали, как прекрасная легконогая дева. Даже сёгун или император не отказались бы от такого оружия. Старый ямабуси только спокойно посмотрел на ликующего разбойника, и ответил.
«Что же, я перед всеми признаю твое право на этот меч, если ты сумеешь донести его дома. Но ты ведешь себя дурно, используя силу и умения свои во зло.»
На это самурай только рассмеялся и пошел прочь.
Дорога до его замка шла по горному склону, а поскольку одна пара мечей уже была заткнута за пояс, добытое сокровище он нес в руках. Жадность не позволяла ему расстаться хоть с одним из клинков. Как бы то ни было, отойдя на сто шагов от старика, самурай позабыл о нем и поспешил в свой замок. Но с каждым шагом меч становился все тяжелее, самураю казалось, что несет он не одну катану, а пять. А потом десять. И двадцать, и сорок. Он закидывал меч себе на плечо, перекладывал через спину, как баньян, опирался на драгоценные ножны, как на посох, но не бросал неправедно добытого клинка. А катана все тяжелела и тяжелела, одна кисточка на ней уже весила, как свинцовая, пока под ее весом самурай не упал на колени. Но и тогда жадность не покинула его, упрямого в своей порочности. Воин полз по горной тропе, уверенный, что меч вернет свой легкий вес, стоит пересечь самураю границу своих владений. Катана же стала в конце концов столь тяжела, что камень горной дороги крошился, не в силах выдержать ее. Самурай не заметил этого, двумя руками, как валун, он всем весом толкнул меч… и полетел в пропасть, на камни, под холодную воду горной реки. Он так и не выпустил меча из рук, пока не умер…

Оффтоп: конец притчи

Кира испустил долгий вздох, и приложился к очередной чаше саке. Он перестал их считать еще в начале рассказа, выпивка придавала лейтенанту дополнительное красноречие, а друзья жадно слушали, только успевая прихлебывать и наливать. Одному Будде известно, каким образом бравые шинигами при этом не пролили ни капли.
- Со смертью злодея меч вернулся к ямабуси, а сам отшельник ушел обратно на свою гору. Вот… Эту сказку я услышал очень-очень давно, но, наверное, в ней есть доля истины? – закончил свою историю Кира и извиняющееся улыбнулся, мол, извините, что я так долго рассказывал. Ответом ему были четыре пары восхищенно блестящих глаз.
- Кира, ну… Ну ты дае-е-е-ешь! – разродился Ренджи, у которого явно не хватало цензурных слов для выражения восторга.
- Я такие сказки только в детстве слышал, - ностальгически вздохнул Шухей.
- Ну, кто следующий, мальчики? – разрумянившаяся Рангику блестела глазами и жаждала продолжения посиделок. Она даже не ожидала, что ее идея будет иметь такой успех у парней, которым главное – выпить, а церемонии – побоку.
- Если мы будем каждый рассказывать такую сказку, нам не хватит сакэ! – объявил Мадараме, - Вы гляньте, сколько мы выпили, пока Изуру нам кружева плел о своем занпакто!
Гуляки посмотрели в угол, куда машинально отпинывали пустые бутылки. Их там оказалось неожиданно много.
- Осталось всего две… - моментально расстроилась Рангику, - Даже если прибавить к этому мои запасы, до утра нам не хватит! Йаре-йаре, а я так хотела послушать еще истории про наши мечи! Я даже почти придумала собственную! Ну почему все та-ак плоо-о-охо сегодня?! – ясные голубые очи лейтенанта десятого отряда заволокло слезами. Причем на четверть эти слезы наверняка состояли из саке.
- Только не реви, - попросил Шухей и приобнял девушку за плечи, - Ради тебя мы даже готовы сгонять за саке под самым носом у Айзена, - торжественное обещание подтвердили три полупьяных кивка. Даже Кира, который и в лучшее свое время был не самым сильным диверсантом, разгорячился настолько, что чуть было не пообещал притащить дорогой Ран-тян саке из заначки сотайчо Ямамото. Но не успел. Рангику повеселела так же быстро, как опечалилась.
- Парни!!! Я вас всех так люблю! – и ринулась тискать всех по очереди, но наткнулась на удивленную физиономию Изуру и пояснила, - Ну, в том смысле… Вы же мои самые лучшие друзья!
Кира облегченно выдохнул, но понял, что зря – в порыве дружеской любви не обиженная силой Матсумото едва не сломала ему хребет.
Выпили за Великого рассказчика Киру, потом – за дружбу. И призадумались, как же уместить еще четыре тоста–истории в имеющиеся запасы саке.
- Рангику, давай теперь ты рассказывай! – предложил Шухей, готовый на все, только бы отмазаться от почетного звания рассказчика.
- Ладно! – Рангику рывком приняла более прямое положение, а вся мужская половина на автопилоте инстинктов проследила это движение с непроизвольным сглатыванием. И уделила особое внимание разливанию по чашам новой порции саке.

Притча Матсумото. Принцесса-кошка.

- Давным-давно, что уже никто и не помнит, когда, жила-была на свете принцесса. Волосы ее были подобны лунному серебру, а глаза – сапфирам. Накануне совершеннолетия похитил ее из дворца злой колдун и спрятал в башне на краю света. Но у принцессы была одна тайна, которую хранили все женщины ее рода. В случае острой нужды девушка могла превратиться в кошку. Но заклятие принуждало ее оставаться в кошачьей шкуре до той поры, пока зверя не поцелует в нос мужчина. Колдун не знал об этом, и найдя наутро вместо пленницы кошку, сильно разозлился и стал искать способ вернуть пленнице людской облик, чтобы принести ее в жертву.
В один из дней, когда колдун отсутствовал, занятый поисками зелий, к башне привела судьба молодого витязя знатного рода. Он был на охоте, но сбился со следа, а старая дорога привела его к башне чародея.
Долго бродил молодой вельможа по башне, дивился чудесам, пока не поднялся на самый верх и не увидел толстую дверь, крепко запертую на засовы. Раздираемый любопытством и нетерпением, он снял запоры, но вместо сокровищницы увидел комнату, убранную как для молодой девы.
«Есть тут кто-нибудь?» - спросил витязь, - «Не бойтесь, я не причиню вам вреда.»
Молчание было ему ответом. Только белая кошка прыгнула на низкий столик и стала смотреть, не мигая.
Видно, что-то было в ее взгляде необычного, раз Витязь решил взять ее на руки и даже поцеловал в нос. Кошка тут же обернулась девушкой, и поведала печальную историю своего пленения. Тронутый рассказом и пораженный красотой принцессы, рыцарь забрал девушку из замка.
Какое-то время они ехали, и за это время в сердцах их расцвела любовь, так что вернув девушку отцу, витязь был намерен немедленно забрать ее к себе по завершении свадебного обряда…-
Матсумото слегка сгорбилась, подперев подбородок рукой и протянула свою чашу Иккаку, который немедленно ее наполнил. Друзья внимали ее рассказу тихо, понимая, что Рангику в кои-то веки не просто балагурит, а иносказательно откровенничает с ними.
Но кому еще расскажешь, как не друзьям, и не по пьянке?
- В один из дней дорога привела из в долину. Витязю надо было отлучиться, и он оставил принцессу под старым и развесистым деревом, а сам уехал, пообещав до заката вернуться с припасами.
Принцесса осталась ждать возвращения любимого. Ждала-ждала, пока не наступила ночь. Ей стало холодно, и девушка превратилась в кошку, надеясь согреться. А ее белую шкуру невозможно будет пропустить даже в темноте. К тому же видеть и слышать в темноте кошка-зверь могла лучше прочих. Время шло, а рыцаря все не было. На долину обрушилась буря, начался дождь, а ветер выворачивал с корнем молодые деревья. Только успела порадоваться она тому, что осталась под старым, крепким деревом, которое никакой тайфун не сдвинет с места, как огромная молния ударила в ствол, и клен загорелся. Но и тогда не ушла кошка со своего места, а все ждала и ждала. Но напрасно. Дерево так и сгорело, стоя на месте, осыпалось серым пеплом и углями. Снежно-белая шерсть кошки испачкалась и стала такой же пепельно-серой, как и все вокруг.
Витязь вернулся только утром, неизвестно, что так задержало его, да и неважно это для нашей истории. Важно то, - нос Матсумото дернулся, и девушка спешно пригубила еще сакэ, - Что витязь не узнал девушку превращенную в кошку. Зато он легко поверил в то, что она не дождалась его, и повернул коня прочь.
Тогда серая кошка прыгнула ему на плечи и расцарапала лицо так, что ни одна девушка не могла больше смотреть на него без содрогания.
А заколдованная принцесса так и осталась на всю жизнь кошкой, и не очень-то печалилась из-за этого. Что же стало с витязем – мы не знаем, да и стоит ли вспоминать о нем?

Оффтоп: конец притчи

Рангику выдавила из себя улыбку, хотя именно сейчас ей хотелось выгнать друзей к Кучикиной матери и расплакаться в одиночестве. Но долго хандрить ей не дали – в руку ткнулась полная чашка сакэ, и чей-то знакомый голос над ухом приказал:
- Пей.
Матсумото послушно опрокинула в себя залпом жгучий напиток и привалилась к обтянутому черной тканью шинигамскому плечу. Чьему именно, ей было совершенно наплевать.
- Я така-а-а-а-а-ая пьяная! – сообщила фукутайчо в пространство. Подумала две секунды, а затем потребовала от кавалеров, - Развеселите меня!
- Не смотрите на меня так, не умею я сказки рассказывать! – стукнул по полу кулаком Абарай.
- И сакэ почти закончилось! – Иккаку силу рассчитал хуже, и пол, столик и чашки на нем ощутимо вздрогнули.
- Тогда спойте! – загорелась новой идеей Матсумото, вновь улыбающаяся и полная сил.
- Да, давайте споем! – поддержал идею Шухей, готовый на все, лишь бы не рассказывать притчу о занпакто.
- Ну-у-у… Можно! – Иккаку петь любил. Правда, голоса у него не было. То есть, голос-то был, но лучше бы его не было. Согласиться слушать пение Иккаку мог только очень терпеливый человек.
- Круговую! – потребовал Абарай, который тоже очень любил петь. И голос у Ренджи был. В отличие от слуха.
- Поём все! – объявила Рангику, - Я так люблю вас слушать!
- Ей больше не наливать, - тихо сказал Шухей Кире, как самому трезвому в компании. Действительно, пение дуэта Абарай-Иккаку, да в сопровождении Шухея могло нравиться только… ОЧЕНЬ пьяной Рангику.
- Почему? -удивился Кира, незнакомый с вокальным творчеством офицеров. Не приходилось как-то…
В ответ на это парни затянули первый куплет.

- На крыше моей сидит кот,
Этот кот свою песню поет,
Растреклятый мартовский кот,
Третий час подряд там орет.

А я того кошака –
Поленом, поленом!
Он мешает мне спать –
Об стену, об стену!
Отчего мне в любви не везет?
Виноват во всем мартовский кот!

Последняя бутылка сакэ, еще не открытая, стояла посреди стола, а распоясавшиеся шинигами сидели вокруг, положив руки на плечи друг другу и пели, раскачиваясь из стороны в сторону.

- Обезьяна в саду завелась,
Это хитрый и ловкий зверь.
Он все персики слопал в саду,
Как в легенде из старых времен.

А я бабуина того,
Пинками, пинками!
Он все фрукты сожрал!
И цепом, и цепом!
Отчего голод мучит меня?
Виновата во всем обезьяна!

Сёдзи и стены дрожали от мощных голосов. Даже Кира присоединился к пьяному хору – у молодого аристократа оказался неплохой тенор. Однако его музыкальность совершенно терялась на фоне остальных голосов, поющих пусть не в лад и не в такт, зато от души.

- Небесный дракон наслал дождь,
Значит, лето в наш мир пришло.
Отчего так люблю я грозу?
Я не знаю, я слишком пьян.

А мы того дракона
Поймаем, поймаем
И будем кататься верхом!
По небу, по небу!
Отчего не летать шинигами?
Прокати нас, ленивый дракон!

Как невероятно шумна может быть серетейская ночь в полнолуние, когда друзья приходят на помощь мятущейся душе, дабы заглушить своими голосами печаль и обиду. От хохота дрожат стены, черепичная крыша вот-вот улетит через стену в Руконгай, а надо всем этим царит огромная полная луна…